В Независимое Государство Хорватия (НГХ) вошли территории, традиционно населённые православными сербами - Краина, бывшая Военная Граница, и Босния. Из 6,5 млн. человек оказавшихся на территории НГХ 1/3 была сербами. Как только было провозглашено создание этого государства, усташи начали проводить в жизнь программу создания «чистого пространства для жизни хорватов» и «чистой хорватской нации». Усташи начали построение собственного государства по примеру Германии. Усташское правительство выпустило серию законов, приказов и правил, по которым фашистские методы террора и этнического геноцида становились легальными (Правило о незаконности кириллического алфавита, Правило о гражданстве, Правило о переходе из одной веры в другую и т.д.).

Сербы были обязаны носить голубую повязку с буквой Р (pravoslavac), то есть православный, или делать на окнах своих жилищ надпись: "Грековосточный"? они становились на положение бесправных рабов, которых всякий мог безнаказанно убить или ограбить. Использование кириллицы было запрещено даже на надгробных памятниках. После прихода к власти усташей проводилась политика, направленная на углубление языковых различий между Сербией и Хорватией. Хорватский язык был объявлен отдельным языком, никогда не имевшим ничего общего с сербским. Искусственно изобретались многочисленные неологизмы (munjovoz — трамвай, slikopis — кинематограф, krilnik — генерал и др.) После этого сербам и евреям запретили ходить по тротуарам, теперь они могли пользоваться лишь серединой улицы, а вскоре во всех учреждениях, кафе, магазинах, автобусах и трамваях появилась надпись: «вход запрещён сербам, евреям, бродягам и собакам».

Массовые убийства сербов начались уже в 1941 г. резнёй в окрестностях г. Беловара, в г. Бане в мае, В г. Лике в июне. Появилось большое число так называемых «диких усташей» - отрядов карателей-мародёров, не подчинявшихся никакой центральной власти и организовывавшихся на местах. Летом 1941 г. их было уже 25-30 тысяч и глава НГХ - Анте Павелич, под давлением немцев, обоснованно считавших, что геноцид сербов вызывает их вооружённое восстание, был вынужден издать специальный приказ 9 августа 1941 г. о роспуске этих формирований. Но отряды распущены не были, а просто влились в состав официальных усташских формирований, тем самым, легализовав свою деятельность. Да, государство получилось действительно знатное: нацистские оккупационные чины жаловались в Германию, что зверства усташей ни в какие ворота не лезут; а учитывая образ действий самих этих чинов, такая их оценка дорогого стоит.

10 июля 1941 генерал вермахта Эдмунд Гляйзе-Хорстенау сообщал следующее Германскому верховному командованию (ОКВ): "Наши войска вынуждены быть безмолвными свидетелями таких событий; это не лучшим образом сказывается на их в целом высокой репутации... Мне часто сообщают, что немецкие оккупационные войска должны в конце концов вмешаться в злодеяния усташей. Это может однажды случиться. В настоящий момент, имея те силы, которыми я располагаю, я не могу просить о таких действиях. Сейчас вмешательство немецкой армии в отдельных случаях может сделать её ответственной за прочие многочисленные случаи, которые она не смогла предотвратить ранее."(The Ustasha - The Insurgents and the Swastika (Part IV) Генерал Эдмунд Гляйзе фон Хорстенау - в ОКВ, 10 июля 1941; отчёт Рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру от Гестапо от 17 февраля 1942.)

Итальянский полковник Коррадо Золи, очевидец усташских злодеяний, в той же газете пишет: “Первый францисканец из Ассизи назвал птиц братьями и сестрами, тогда как все его ученики и духовные последователи, живущие в НГХ, преисполненные ненависти, убивают безвинных людей, братьев своих во Христе, родившихся на одной с ними земле, говорящих на одном с ними языке, одной с ними крови... убивают, закапывают живьем и бросают мертвых в реки, в море, в пропасти (loro fratelli nel Padre dei cieli, nella stessa lingua, nella stessa sangue, nella stessa terra d'origine... Ucidono, seppelliscono i vivi e buttano i morti nei fiume, nel mare о nei abissi)”

Сербам начала грозить опасность биологического уничтожения тем более, что немцы и итальянцы также осуществляли массовые убийства сербов, правда, по другим причинам. За одного убитого немца уничтожали сто сербов.

Террор усташей в особенности был направлен на Сербскую Православную Церковь, как на духовную основу сербского народа. После 10 апреля 1941 г. семь епархий СПЦ, попавшие в НГХ были обезглавлены. Нижестоящее духовенство либо уничтожили, либо изгнали, либо взяли в плен. Было убито два митрополита и один епископ, ещё одного интернировали в Италию, а троих иерархов изгнали в Сербию. Митрополит Загребский Досифей (Васич) был забит до смерти сестрами милосердия.

На протяжении войны большое число сербов было насильно обращено в католичество. Одна боснийская газета писала, что к сентябрю 1941 г. только в одном диоцезе Баня-Лука в католическую веру было обращено более 70 тыс. сербов, к 1945 г. число новообращённых в НХГ достигло 300 тыс. человек. Миле Будак - «доглавник», то есть заместитель Павелича, занимая в НГХ пост министра религии и образования, проводил политику уничтожения по отношению к православным христианам и евреям. Но так как эта политика была невозможна без непосредственного участия католической церкви, особенно в деле обращения православных в католиков, то ответственность за неё ложится на хорватскую епархию и, прежде всего на архиепископа Алоиза Степинаца. Архиепископ Алоизий Степинц был пречислен к святым 3.10.1998, римским папой Иоанном Павлом II, во время его визита в Хорватию.

Как церковный пастырь, Степинац должен был выступить против действий правительства НГХ по уничтожению других народов, в особенности тех, которые предпринимались правительством от имени католической церкви, но он этого не сделал, а, следовательно, полностью поддержал усташей.

"Восточная схизма  пробивает ряды католиков и грозит достичь своей тёмной цели. Победа идеи Великой Сербии будет равносильна уничтожению Католицизма на Северозападных Балканах, в государстве Хорватия… Нет сомнения, что такие фатальные события будут иметь значительные последствия далеко за границами Хорватии. Волны Православия и наступление Византизма беспрепятственно будут обуревать границы Италии, пока же они разбивались о передовую хорватскую стену. К тому же, благодаря работе хорватских клириков, особенно францисканцев, был заложен фундамент для возрождения Католицизма в Болгарии путём обращения многих Павликиан, и остатки верующих в Скандерберговской Албании были спасены, и уничтожение основной католической нации на вечно кипящих православно-мусульманских Балканах, пагубно отразится на других разрозненных группах… В отчаянной борьбе за своё существование Хорватия на каждом шагу показывает, что она готова пребыть верной Католическим традициям и готова создать более чистую и лучшую перспективу для Католической Церкви в этой части мира…" - из послания римскому папе Пию XII архиепископа Алоизия Степенаца, главы хорватской католической Церкви, 18 мая 1943 года.(Trial of Lisak, Stepinac, Salic and co, Zagreb, 1946. Quoted in Novak, Viktor. Magnum Crimen, pp.)

Архиепископ Степинац приветствовал создание НГХ как дарованное самим Господом Богом. Алоиз Степинац уже 12 апреля посетил Славко Кватерника и принёс присягу верности усташскому режиму, а уже 16 апреля он встречался с вернувшимся из Италии Анте Павеличем. Эти встречи плюс выступления по радио происходили до 17 апреля, то есть до капитуляции Югославии. А уже 28 апреля 1941 г. архиепископ Степинац разослал циркулярное письмо священникам своего диоцеза, в котором выражал радость по поводу создания НГХ, «вечную» благодарность «вождю дружественного и союзного народа» Адольфу Гитлеру и «беспредельную» верность поглавнику Анте Павеличу, кроме того он в пастырском послании к верующим призвал духовенство и мирян поддержать усташей и сотрудничать с ними. В апреле того же года поглавник НГХ  А. Павелич посетил Рим, где ему была дарована аудиенция папы.

28 апреля 1941 г.  Многие священники, особенно францисканцы (в течение многих веков "воспитывавшие" хорватов) стали принимать участие в массовых убийствах сербов, принудительно обращать в католичество православных "схизматиков". Степинац в своём дневнике записал: "Идеально было бы сербам вернуться к вере своих отцов, склониться перед Святым Отцом, наместником Христовым. Тогда мы, в этой части Европы, могли бы наконец свободно дышать, потому что византинизм сыграл роковую роль в подчинении туркам", "В конце концов хорваты и сербы – из двух разных миров, противоположные полюса, которые нельзя соединить иначе, чем чудом Господним. Православие – величайшее проклятие Европы, большее зло, чем протестантство! В нем нет ни морали, ни принципов, ни истины, ни справедливости, ни честности" (цит.: Корнвелл, 1999).

Но  уже в 1942 году кардинал открыто осудил геноцид, которым занимались хорватские националисты, и начал спасать сербов, цыган и евреев. Дело в том, что у кардинала были также и некоторые разногласия со светским крылом власти НХГ. Во-первых, он был горячим противником расовой теории: в его картине мира не было «низшей расы», а вместо нее была омерзительная православная схизма и т.д., и всякий человек, принявший католичество, будь он негр или еврей, становился ему братом во Христе; тут-то он и поправлял своих светских соратников, а особенно германских нацистов. Во-вторых, он считал, что некатоликов можно и нужно изгонять, притеснять и дискриминировать, но нельзя вот прямо так пачками огульно убивать без всякой конкретной вины с их стороны. По этим пунктам он периодически делал мягкие частные представления Павеличу и Артуковичу. Павелич и Артукович, впрочем, не придавали никакого значения этим представлениям, а Степинац не придавал никакого значения тому, что они не придавали им никакого значения, и продолжал окормлять и благословлять, а также истово бороться за светлое имя НХГ, отрицая за ним все его преступления.

В воскресенье же 15 апреля 1945 года, когда Независимое Хорватское Государство со страшной силой давало дуба, Степинац прочитал воскресную проповедь о том, что по его мнению, являлось тягчайшим грехом Хорватии, за который Господь ныне так карает ее. И этим тягчайшим грехом, согласно Степинацу, было сквернословие. О нем он проповедь и прочитал.

После войны Пий XII так характеризовал поглавника: «Павелич - хороший католик и хороший человек». Тем самым святой престол признал усташей и созданную ими независимую Хорватию если не де-юре, то де-факто. В Загреб даже прибыл с апостольским визитом монсеньер Джузеппе Рамиро Марконе.

Все двенадцать католических епископов Хорватии стали верными слугами нового режима. 26 июня 1941 г. газета «Hrvatski List» опубликовала воззвание доглавника и министра по делам религии и образования Миле Будака, в котором он предельно кратко изложил программу усташей по отношению к сербам: «Треть сербов следует перекрестить и растворить в хорватах, треть изгнать и треть уничтожить».

Любопытно, но боснийских мусульман усташи, напротив, отнесли к хорватам мусульманской веры и официально приравняли их в правах к католикам. Государство даже предоставило здание музея в Загребе для переоборудования в мечеть. Боснийские мусульмане в равной мере призывались на службу в армию. Также из мусульман под немецким покровительством был сформирован отдельный боснийский отряд СС, так называемая дивизия «Ханджар», а также дивизия СС «Кама».

В этот же день в Загребе состоялась встреча тех, кто должен был принимать в лоно Римско-католической церкви раскаявшихся схизматиков - иерархов католической церкви Хорватии. 29 июня епископы отправились к поглавнику, дабы засвидетельствовать ему свою преданность и доверие. На этой встрече епископы католической церкви засвидетельствовали свою готовность сотрудничать с НГХ «во имя светлого будущего нашей родины», «сотрудничать» в деле уничтожения другого народа, перевода его в другую веру, то есть способствовать всем начинаниям усташского правительства, чьи намерения так лаконично и чётко задекларировал несколькими днями раньше Миле Будак.

Усташи возглавили насильственное обращение православных в католическую веру. Обращению подлежали лишь малограмотные и бедные крестьяне, считалось, что они могут стать «истинными хорватами». Так как они были практически неграмотны и слабо понимали разницу между католичеством и православием, то время на изучение катехизиса не тратили и перекрещивали желающих по первому требованию. Позже, против такого обращения, часто без личной убеждённости и понимания веры выступал архиепископ Степинац. А вот вторичное крещение любого имевшего среднее образование законами НГХ запрещалось. Учителя, торговцы, зажиточные ремесленники и крестьяне и, прежде всего, православные священники считались носителями «сербского сознания», поэтому у них оставалось всего лишь два пути: либо покинуть НГХ, либо умереть.

Особенно усердствовали в проведении карательных операций и в повторном крещении монахи францисканского ордена. Летом 1941 г. в Ливанийском округе францисканец Сречко Перич обратился к хорватам с речью: «Братья хорваты, идите и перережьте всех сербов, а для начала зарежьте мою сестру, вышедшую замуж за серба, а потом всех сербов по порядку. Когда с этим покончите, приходите ко мне в церковь, я вас поисповедаю и все грехи вам простятся». В этом округе было убито 5,6 тыс. сербов. Вначале сербов пытались заставить принимать католичество мирным путём: убеждали крестьян, что они хорваты, лишь по недоразумению оказавшиеся православными, косвенным путём убеждали принимать католицизм, обычно начиная с тех, кто состоял в смешанном браке.

Когда эта кампания не принесла плодов, усташи перешли к массовому переводу в католицизм, который одобрила прошедшая 17 ноября 1941 г. конференция усташского епископата, причём прошедшая под наблюдением, оставленного в НГХ в качестве папского легата, Джузеппе Рамиро Марконе. После этого в Загребе произошло массовое вторичное крещение, а в города и сёла Военной Краины и Боснии-Герцеговины, имевшие большой процент православных, хлынули отряды вооружённых усташей в сопровождении католических священников (часто это были самостоятельно организованные, без какого-то бы ни было приказа свыше, так называемые отряды «диких усташей», ещё существовавшие в это время, несмотря на приказ от 9 августа 1941 г. об их роспуске). По всем деревням сербской общины Чемеркици был оглашён приказ властей НГХ: всем мужчинам от 16 до 60 лет явиться в г. Вргинмост для переведения в католическую веру. Прибыло 2300 человек. Из них 400 человек сумели сбежать, поняв, какая участь их ожидает. Остальных на ночь заперли в церкви, а утром расстреляли.

Обычная практика того времени выглядела так: "Мальчиков жгли на кострах, выкалывали им глаза, отрезали уши, забивали в голову гвозди, отрубали ноги и руки. Священникам выдирали бороды вместе с кожей; мужчин привязывали к грузовикам и волокли по земле с переломанными руками и ногами. Невинных людей сжигали в церквях и домах. Детям вырывали конечности, разбивали голову о стены, бросали их в огонь, в ушаты с кипятком и известью, отрезанные у них уши складывали в коробки. Сотни людей убиты за алтарем, тысячи - в церкви в Глине. Женщины, девушки и малолетние девочки подвергались жестоким истязаниям, их уводили в отряды к усташам, где использовали как проституток, после чего убивали. Матерей насиловали на глазах у дочерей, дочерей - на глазах у матерей, и насиловали их даже в церквях..."

Иногда сербов сначала переводили в католицизм, а затем только убивали. Вот что говорил обречённым в селе Клепец католический священник Томас Илья: «вы ошибаетесь, если думаете, что мы переводим вас в католичество для сохранения вашего имущества, пенсии или платы. Не хотим мы спасать и вашу жизнь, а только ваши души».

Усташская печать выходила в это время под громкими заголовками: «Целое село Будинце перешло в лоно Католической церкви», «Хорватские граничары вернулись к вере отцов (2300 душ)» и тому подобными. В извещении Св. Архиерейского Синода Св. Архиерейским собором приводились следующие цифры: из 577 представителей православного духовенства в НГХ 219 пали от рук убийц, часто вместе с большинством своих прихожан. Ещё несколько десятков человек погибли, защищая себя и свою веру.

Из них 157 человек были убиты в Боснии и Герцеговине. Остальным удалось спастись на территории Сербии. Усташами было сожжено или взорвано 450 православных церквей, нередко вместе с верующими. В Горнокарловацкой епархии из 189 церквей 173 были уничтожены. Остальные православные храмы были либо просто разорены, либо в них проводилось католическое богослужение. К конференции 26 июня 1941 г. в Хорватии были обращены в католичество, изгнаны из страны или замучены сотни тысяч сербов.

Через двое суток, 28 июня, то есть в Видовдан - день Св. Вита, когда сербы собираются, чтобы почтить память павших в битве на Косовом поле в 1389 г., усташи развязали вторую волну репрессий, которая обрушилась преимущественно на Боснию и Герцеговину, области, где процент православных в то время был равен примерно 50%.

День был выбран усташами специально, но кроме этого усиление репрессий связано и с тем, что большая часть подразделений Вермахта покинула территорию НГХ в связи с началом войны против Советского Союза, до этого немцы хоть как-то сдерживали усташей. А после 22 июня, когда армейские подразделения, с омерзением относившиеся к деятельности усташских карателей и хоть как-то её сдерживавшие хотя бы одним своим присутствием, покинули Балканы. Там, в основном остались части СС и Гестапо, то есть те же самые каратели. Итальянцы же, не располагая достаточно большими силами, отошли в свою оккупационную зону - на Адриатическое побережье. А хорватский епископат, вместо возмущения, 29 июня в Загребе раболепно клялся в верности Павеличу.

Не сумев до конца уничтожить православное население в НГХ и потеряв возможность делать это в таких размерах, как в первые три месяца, усташи стали искать обходные пути и искоренять сербство другими методами. Была создана сеть концентрационных лагерей смерти.

Один из членов католической официальной организации «Крижари» [Крестоносцы] — францисканец и палач концлагеря Ясеновац Петар Брзица, работая в концлагере Ясеноваце, прославился как «Король Сербоубийства». Специальным ножом — «серборезом», как его тогда называли — он перерезал горло за один день 1360 заключённым. В этот день, в месте со всеми, пострадал за веру и св. мученик Вукашие Ясеновацкий. За это из рук капеллана лагеря получил золотые часы, от администрации лагеря серебряный сервиз, и от усташей, служивших с ним в лагере, печёного поросёнка и вино. (Лазар Лукајић. Фратри и усташе кољу, Фонд исследования геноцида, Белград, 2005, с. 75-77, PDF, 672 c.) После войны по "крысиной тропе", организованной Ватиканом, бежал в США и, предположительно, живёт там до сих пор.

Множество католических священников принимали участие в насильственных обращениях в католицизм. Хотя членство в усташах было запрещено клирикам, некоторые бывшие священники сами принимали участие в преступлениях. Францисканский монах Мирослав Филипович из монастыря Петричевац участвовал в уничтожении 2730 сербов, включая 500 детей из соседних деревень. Впоследствии он стал главным охранником концлагеря Ясеновац и получил кличку «брат Сатана». До начала войны на территориях, позднее вошедших в НГХ, проживало от 1,8 до 2,2 млн. сербов. К концу войны оставалось менее полумиллиона. Реки, протекавшие по территории НГХ, несли в Сербию тысячи изуродованных тел.

Это может показаться преувеличением, но вот свидетельства очевидца - Юрия Константиновича Амосова, ныне члена совета Народно-Трудового Союза - эмигрантской организации, существующей с 1930 г: «Летом 1941 г. мы жили в Белграде, мне было 14 лет. Несмотря на жару все пляжи на р. Дунай и р.Сава были закрыты, вода была отравлена трупами, громадное количество которых плыло из Хорватии и оккупированной венграми Воеводины».

“Как-то по Дунаю начали плыть многочисленные трупы людей... Зрелище было ужасающее, потому что почти все они были изуродованы. Сзади, на затылках, были раны величиной с куриное яйцо. На голые пятки у некоторых трупов были прибиты подковы. У всех были связаны руки стальной проволокой. Множество женщин с отрезанной грудью, ногами, руками и пальцами, а мужчины — с отрезанным половым органом и другими органами... Почти двадцать дней и ночей плыло бесчисленное множество тел невинных сербов... Мне удалось сфотографировать некоторые трупы, хотя немцы это строго запрещали...”

В течение всей войны Ватикан сохранял полные дипломатические отношения с государством усташей и имел папского нунция в Загребе. Есть мнение, что деньги усташей до сих пор хранятся в банке Ватикана.

Бо́льшая часть руководства усташей, включая Павелича, уже довольно рано бежала из страны. По так называемой крысиной тропе, организованной католическими священниками — членами организации, несколько сотен усташей пробрались в Италию, в Рим, где в Ватикане им было предоставлено первое убежище, откуда эмигрировали на кораблях в Аргентину, США, Канаду или Испанию. Сам Павелич в 1947 прибыл в Аргентину и прожил до конца 1950-х в Буэнос-Айресе, где служил советником по безопасности аргентинского диктатора Хуана Перона. Там же он основал так называемое хорватское «правительство в ссылке», не признанное ни одним государством. Из-за личных распрей и политического соперничества оно быстро раскололось на несколько групп, каждая из которых претендовала на звание единственного легитимного представительства хорватов.Скончался Павелич 26 декабря 1954 г. в Мадриде, приняв причастие и личное благословение папы.

В результате практически осуществилась мечта Павелича, который говорил: «Если государство и я должны будем исчезнуть, всё же после нас останется некая единая национальная территория, которую мы оставим как наследство. Тогда, по крайней мере, сербский вопрос будет решён». Другими словами можно было бы сказать: «Решить сербский вопрос — значит избавиться от сербов»; именно так и выразился турецкий султан Абдул Хамид, решая вопрос армянский. До окончательного решения «сербского вопроса» в Хорватии оставалось ровно пятьдесят лет.

---

Казалось бы, Католическая церковь сегодня покаялась перед всеми во всех всевозможных грехах. Какие же выводы она вынесла из этой трагедии?

Деятельность организаций-преемников усташей с 1945 до 1989 такова: из кругов эмигрантов-усташей сформировались террористические подпольные группировки. Хорватские ультранационалисты создали свои центры в Германии, США, Канаде, Австралии и Аргентине и объявили себя «хорватским освободительным движением» (Hrvatski Oslobodilački Pokret). Оно планировало и осуществляло покушения на югославских политиков, чиновников и простых людей, а также на своих бывших членов, покинувших движение. Самыми значимыми акциями было убийство югославского посла Владимира Роловича в Стокгольме (1971), похищение пассажирского самолёта компании SAS и взрыв на борту самолёта югославской авиакомпании JAT (1972). Все эти люди, скорее всего, и встали у руля нового государства.

В январе 1991 года хорватские власти получили от Ватикана кредит в размере четырёх миллиардов американских долларов. Вот что писал об этом со ссылкой на газету «Leipziger Volkszeitung» немецкий оппозиционный журнал «Ketzerbriefe»: "Ватикан предоставил Хорватии – второй по величине югославской республике – почти беспроцентный кредит в размере четырёх миллиардов долларов... В качестве подтверждения было опубликовано несколько документов, свидетельствующих о соответствующих переговорах между Хорватией и Ватиканом… Хорватия будет покупать на эти деньги не только товары народного потребления, но и оружие..."

С самого начала своего существования хорватский режим Франьо Туджмана взял курс на преемственность с пронацистским государством Анте Павелича – гитлеровского колаборациониста. Так что у независимой Хорватии была соответствующая наследственность. Помимо этого в Хорватии имело место, как и 50 лет назад, массовое перекрещивание сербов в католичество. Почти всегда оно проводилось насильственно. Массовому уничтожению подвергалось православное духовенство, уничтожались православные храмы.

Сначала сербы проиграли войну информационную, в чем очень сильно помог римский папа Иоанн Павел II, а затем и реальную. В период разрастания конфликта и его перерастания в широкомасштабную этногражданскую войну Ватикан 13 января 1992 г. в одностороннем порядке признал Хорватию и Словению. К этому признанию вскоре подключилась и Германия. Этот спекталь повторился трижды в течении одного века.

Бенедикт XVI, на общей аудиенции 6 февраля 2006 г. заявил: «Блаженный кардинал Алоиз Степинац, будучи верен Христу, свидетельствуя истину и исповедуя мученичество (которое заключалось в том, что он в 1946 г. был якобы „невинно" осужден как военный преступник на 16 лет тюрьмы.) показывает нам образец христианской жизни и любви...».

Говорят, "сербский вопрос" уже почти решен и страна может себе позволить стать чистенькой европейской демократией - в 2003 г. после прихода к власти И. Санадера объектам, переименованным в честь деятелей режима усташей, возвращены прежние названия, публикации на тему истории Хорватии во время 2-й мировой войны стали более нейтральными. Теперь, как и в Ватикане там растут цветочки, исключительно Франциска Ассизского.

---