21 мая 2011 года протоиерей Вячеслав Рубский – настоятель храма св. муч. Царицы Александры, прочитал в с.Крыжановка для прихожан местного храма  святых мучеников Киприана и Иустины лекцию на тему: «Методичные рекомендации по общению православного христианина с протестантами : баптистами, пятидесятниками, свидетелями Иеговы и др.», а также раздал блокноты с советами в полемике с протестантами.

Жаль, что число посетивших лекцию было не велико. Но тема настолько актуальна для этого прихода, что о.Вячеслав не смог оставить равнодушными жителей с.Крыжановка, пришедших в местный клуб, послушать лекцию.

«Вы помните притчу Христову о добром свидетеле Иеговы, но конечно она звучала на том языке, на языке Палестины, это притча о добром самарянине. Самаряне ненавидели иудеев, иудеи ненавидели самарян. Это так обычно бывает. Каждому религиозному человеку обязательно нужно кого-то ненавидеть, потому что мы злые в самой своей сути, в самом своем нутри. Кто был на Пасхальной службе, тот, наверное, это знает. Мы говорим на Пасхальной службе, оцените, «да воскреснет Бог и расточатся врази Его и да бежат от лица Его ненавидящии Его, яко исчезает дым да исчезнут...» Я бы еще сказал, осталось еще только матом послать этих вразей, но мы на самый свой интимный праздник вспоминаем о наших вразях и хулим, хулим их что есть мочи, не можем чтобы не хулить, чтоб не поругаться на кого-то. Вот псалмопевец Давид в 118 псалме говорит: «Господи тебя возлюбих, врагов же Твоих возненавидех». Для него это одно и тоже, то есть ненавидеть врага и любить Бога. Это как две половины одного и того же. И для нас часто бывает быть согласным с православием означает не любить свидетелей Иеговы, не любить пятидесятников, не любить баптистов, что-то при этом иметь проти мормоннов обязательно. Но что если действительно мы с ними встречаемся, что делать? Ведь они тоже к нам так относятся, они тоже люди грешные, они тоже нас не любят. Если мы их считаем их засланцами с запада, то они считают нас язычниками. Мы одинаковы. Главное начать с того, что у нас одинаковые проблемы. Мы болеем той же болезнью, что и они. Мы не можем любить других, мы любим только себя. И если кто-то исповедует такое как  наше учение, мы его любим, ели исповедует чуть другое, то мы уже как не отражаемся, мы не узнаем себя в нем, он на нас сильно не похож. Значит он плохой. Если он не того патриархата, значит он плохой. Не поминает патриарха Кирилла — ужасный человек. А те тоже так думают. Вот они такие же. И вот когда мы встречаемся и кто из нас будет умнее, это второй вопрос. Потому что ум это то что дано нам от родителей, а вот душа — это то, что у нас от части от Бога. Кто будет у нас умнее — не важно, важно — кто из нас более христианин. И вот если свидетель Иеговы пришел или пятидесятник или кто-либо из этих людей. Я имею опыт общения с этими людьми и лучше всего они понимают, что у нас общие проблемы. Я сейчас сначала очерчу такие проблемы  большие, а потом маленькие. Большие проблемы в том, что у нас когда-то в истории церкви тоже была своего рода реформация в ХУІ веке. Но реформация не прошла у нас потому, что православная церковь сумела людям сказать, что общность важнее, чем частная правота. То есть если ты прав, но один это не так ценно, как если ты вместе с другими, любовь должна быть. Ну да ладно.

Против чего протестуют пятидесятники? Почему они стали пятидесятниками? Впрочем ничего личного, ничего против православия они не думали. Почему, да потому что пятидесятничество возникло из баптистов и свидетели Иеговы возникли от баптистов поэтому ничего против нас они не выдумали. Пятидесятники возмутились тем, насколько схоластичной стала вера во Иисуса Христа, то есть люди верят во Иисуса Христа и только рассказывают друг другу проповеди. Но представьте себе, мы с вами собираемся на богослужение, мы с вами ведь молимся. А вот ХУІІІ век — возникли баптисты, ХІХ в. - свидетели Иеговы, пятидесятники. Представьте себе, что люди собираются и говорят, и говорят, и говорят каждое воскресение. Они собираются и говорят каждый четверг. Они собираются и говорят, и говорят, и говорят... Поначалу это все весело, но потом это надоедает и люди хотят чего-то большего. Они хотят духа Божия. Они читают Писание и там написано, Дух Божий сказал отделите Варнаву, идите туда-то, делайте то-то. Дух Божий приносит чудеса. Люди хотят Духа Божия и они говорят нет мы будем говорить на языках. Вот мы прочитали и они борятся с этим морализаторством, они борятся с этим интелектуализмом. Потому что протестантизм весь погряз в этих догматах, в своих доктринах, в говорении. Это сплошное говорение. Вот и они — пятидесятники — хотят духовной жизни и для них эта «гласолалия» - говорение на языках, вот эта абракадабра, это какой-то прорыв в духовной жизни. Потому что они заходят в православную церковь, а там нет того движения, которое описано в Библии. Они же ведь из протестантов, они хотят чтоб все было по библии и вот они хотят духовной жизни. Если мы встречаем пятидесятника, говорить мы с ним должны о духовной жизни и сказать, что у нас она тоже есть. И говорить о том, что у них есть Дары Святого Духа. С этим лучше не спорить. И о том, что они говорят ангельскими языками. Пусть говорят, потому что это не сильно мешает, но это не приносит им никакой пользы. То есть апостол Павел в послании к коринфянам говорит в 14-ой главе: «Когда дух мой молиться, ум же остается без плода» и дальше ставит вопрос «что же делать?». «Буду молиться духом, буду молиться и умом»    . То есть то означает то, что Павел недоволен, что гласолалия стала знаком духовности. Он хочет чтобы духовность была одновременно над головой и на плечах. И вот мы говорим, что у нас у православных есть учение о молитве. Вот как вы боритесь с каким-небудь искушением, помыслами на молитве? Вот вы молитесь, а к вам приходит помысел и говорит о том, что сегодня ты уже молишься дольше,чем вчера. Вот как вы поступаете в таком случае? Или вот, например, вы молитесь «Господи, прости тещу» и помысел приходит и говорит, что она заслужила болезнь, она заслужила скорбь. Как вы боритесь с этим? Они вам что-то ответят. Я даю вам гарантию, потому что они духовные люди, в них есть опыт этой борьбы. А мы говорим, а вот у нас в Иоанна Лествичника есть такой-то совет, а у Симеона Нового Богослова есть такой-то совет. И вот здесь начинается эврика. Они не знали что у нас есть люди, которые молятся, которые занимаются молитвой, которые об этом думали и писали этим жили. Ведь православие позиционирует, это значит в СМИ, по телевизору и вообще в обществе, сознании православие это требоисполнение. Если кто-то умер, пожалуйста, Православная Церковь нужна. Если кто-то венчается – нужна. Ну разве если кто-то заболел, то тоже нужна. Священник входит в подъезд, то его уже спрашивают: Вы к кому? С таким вот трепетом, благоговением. То есть естественно, что священник это признак дурного тона. На Руси, вот в рассказах Антона Павловича Чехова сохранился сюжет, что встретить священника это недобрый знак. Вот было такое поверие, почему? Потому, что православие это не то, что молиться, это то, что исполняет требы. И так думают про нас протестанты. Они думают так потому, все так думают. Даже половина православных так думают. А потому что православные представьте себе: если у священника нет рясы и подрясника и креста он не может служить Литургию. Естественно не может, потому что он требоисполнитель. Если б ему надо было помолиться, он помолился бы и в пиджаке. А раз он исполняет какой-то механизм – требу, то есть он часть какого-то механизма, ну тогда ему нужна палочка-выручалочка, ему нужна чудо-епитрахиль. Это ему нужно потому что иначе механизм не сработает. И вот половина православных в принципе верят в то, что православие – это требоисполнительство. И только во второй или третьей очереди это что-то другое. И протестанты тем более будут удивлены, если узнают, что Православная Церковь, православная традиция – это прежде всего опыт молитвы, опыт осмысления молитвы.

И вот с пятидесятниками я всем рекомендую общайтесь на тему о молитве и потом может быть когда-то вы придете к диалогу об иконопочитании, о крещении детей, о гласолалии. Потом вы будете уже защищаться, но в начале нужно представиться, сказать о том, с кем мы беседуем. Вы беседуете с православным, а следовательно с практикой молитвы, с опытом молитвы.

А вот Свидетели Иеговы – немножко другие люди. Свидетели Иеговы – это бунт против баптизма, это своего рода революция в сане протестантизма.

Но только это революция по иссоединению заветов. Вот у нас Ветхий Завет мы почитаем? На самом деле нет. В православных есть такая шизофрения, это вы должны знать. Православный говорит я почитаю Ветхий Завет, но я почитаю и Новы Завет. Но подождите – они друг другу противоречат. Как вы собираетесь сидеть на двух стульях. Например, в Ветхом Завете хвалится и ненавидеть ближнего – было добродетелью, мучить ближних. Как 100 Псалом говорит : «С утра до вечера буду избивать врагов Твоих, Господи» - и это считается нормальным. Фарисейство – это и есть ветхий Завет, потому что в Ветхом Завет сказано в том же 100 Псалме «с врагами Твоими не сяду за стол». Это ж каким надо быть брезгливым и надменным человеком, пусть даже и праведным. Вся духовность Ветхого Завета противоречит духовности нового Завета. И тогда православные заявляют как это так? В 1878 году и баптисты заявляли тоже, Чарльз Гейс Рассел сел за книги и сказал что-то я не пойму, как можно исповедовать ветхий Завет одновременно с Новым. Надо одно подчинить другому. А так как в народе вы знаете и до сих пор 10 заповедей гораздо популярнее, чем 9 блаженств господних, то естественно он подчинил Новый Завет  Ветхому Завету и говорит, смотрите в Ветхом Завете нет категории душа. То есть душа, которая, как говорит Христос «не бойтесь убивающих тело, душу не могущих убить». Да, Он это сказал, но в Ветхом Завете душа – это нефеш, это всего лишь то, что не обладает самосущностью и они говорят души нет, Троицы тоже нет. Естественно потому что в Ветхом Завете Троицы тоже нет. То что там три мужа и три ангела – это несерйозно. И тогда они начинают протестовать против баптизма. Это их свара и получаются свидетели Иеговы. Свидетель Иеговы – это человек, который взял имя Иеговы, которое было заменено в переводе с сиптуагимпта еще до Рождетсва Христова слово Яхве на огласовку Адонаи, вместо огласовки поставили само слово Господь. Вот и Свидетели Иеговы это откопали. Случилось это еще до христианства, потому что раввины сами забыли, как произноситься имя Иеговы да и не хотели чтобы язычники знали это имя и заменили огласовку на Адонаи. И вот Свидетели Иеговы откопали и немножко приврали о том что это сделали христиане на І Вселенском соборе. Вот тут уже неправда, этого мы не долали. Но замена эта была. И вот они ходять и говорять: вы знаете имя Бога? Имя Бога – Иегова. Ну и что что мы знаем имя Бога. Мы должны конечно сказать, что мы знаем имя Бога, но Бог также похож на свое имя, как и я на свое. Имя Бога. Как будто ты узнал Тузика по кличке, что его зовут Тузик. Ну и что, что Его зовут Иегова? Его еще и много как зовут. Дело не в этом. Дело в том, что мы с этим делаем. С тем – что мы знаем. И вот здесь со Свидетелями Иеговы гораздо труднее, чем с баптистами, адвентистами, пятидесятниками. Потому что Свидетель Иеговы – существо очень глубоко не свободное. Они не случайно ходят по двое и если вы заметите, один из них — старший, другой, как-бы, практикант. Причем все это протоколируется и никто из свидетелей Иеговы не имеет права пригласить вас лично к себе домой побеседовать. Они обо всем дают отчет: о том как у них прошла миссионерская деятельность в том квартале: квартира № 57 — там православные живут, № 60 — в отпуске, № 58 — отозвалась благополучно, надо будет навестить еще раз. Я ходил к свидетелям Иеговы 3 месяца на каждое богослужение в 1997 году и там я увидел эту структуру. Свидетели Иеговы людям дают жить, в основном там люди на пенсии. И им говорят: ты должен проповедовать. И вот эта бабушка, которая никогда не знала, что термин «Сын Божий» не совсем эллинский, а иудейский, а в понимании «Сын Божий» не значит Бог, она ходит и проповедует. Ведь ей говорят: «Иди. Мы на тебя надеемся, от тебя многое зависит.» Вот она получила то, что в православии ей не дают. Ведь в православии ей никто не сказал, что от нее что-то зависит. Православная бабушка может ходить 100 лет в церковь и если она не скандальная, ее  никто не заметит, никто не познакомится. Она ушла, умерла и все. А там человека оставленного, отверженного подымают на своего рода пъядестал и это людям нравится. Они ходят, проповедуют. Знают 10-15 цитат и делают из этого калейдоскопы, разные комбинации, получается такая мудреная проповедь. На самом же деле это не мудро.