Почти Изумрудный город. Почти сказочные герои. То, что творят руки мозайчистов, иначе не назовешь. Но кто думает об этом, стоя в храме, чей вход венчает мозаичное полотно, чьи стены не кистями расписывались, а складывались из цветных кусочков смальты не одной парой рук под электрическим светом пыльной мастерской.  

Мозаика во многом выигрывает у других техник живописи и иконописи. Она долговечна, не теряет цвет и кроме визуального восприятия способна повлиять на пространство, преобразить его при помощи своей неповторимой фактуры и игры света. Поэтому издревле именно мозаика из всех видов живописного искусства особенно ценилась при декорировании храмов и дворцов.

Кто расскажет о мозаике лучше самого мозайчиста? Но в мозаичной мастерской слова не нужны, а нужны глаза, чтобы поспевать за ловкими движениями рук художников и их помощников. Девушки работают молча. Берут кусочки необработанной смальты, прикладывают к рисунку, раскалывают, подгоняют на станке, снова прикладывают и снова подгоняют. Каждый кусочек. В детстве я любила складывать паззлы и была хорошо подкована в оттенках неба, моря и зелени, но ни один, даже самый сложный паззл, не сравнится с мозаичной иконой.

Мастера-мозайчисты Виктор Плахин и Олеся Хлевная принимают меня в своей мастерской ArtMosaik. Тут кипит безмолвная работа. Выполняют заказ для одного из храмов области. На больших отрезах картона разные фрагменты иконы «Покрова Пресвятой Богородицы» с расчерченными «строками» – пронумерованными в соответствии с цветом участками. Это так называемый «обратный набор», когда рисунок выкладывается с изнанки, гладкой стороной вниз. Когда укладка фрагментов смальты или другого материала будет завершена, полотно зальют клеем, перевернут и очистят от бумажного слоя. Именно эта ранее скрытая от всех сторона и станет лицевой.

Мастерская действует уже 7 лет. За это время пройдено множество выставок, в том числе международных, прочитано горы специальной литературы и заточено сотни тысяч кусочков смальты. Рабочая обстановка – это звук включенных станков, разрезающих крупные куски камня и обтачивающих мелкие для укладки на рисунок. Самое сложное в мозаичном рисунке – это лик. Его выкладку предоставляют опытным мастерам. Элементов здесь на порядок больше, чем, например, в рисунке облачений, много оттенков цвета, которые человеку без художественного зрения тяжело различить.

Работает мастерская, в основном, в византийском стиле. Это обводки по контуру, много золота, более графичное изображение. Однако наше славянское восприятие, по словам мастеров, требует стилизации под русскую икону. Приходится вносить изменения самостоятельно. Иногда используется и живописный стиль (ломоносовский), более приближенный к реальности. Однако, как и для традиционной иконописи, для мозаичной тоже существует строгий канон, от которого нельзя отклоняться. Но стоит отметить, что художник способен, не нарушив правил, привнести в изображение что-то свое: оттенки цвета, орнамент, композицию. В таком случае, результат именуется изводом. Если же делается точная копия иконы – это список.

Я интересуюсь у мастеров, какое соотношение искусства и церковного делания, на их взгляд, заключено в работе мозайчиста. В ответ на мой вопрос Виктор вспоминает слова искусствоведа, художника и живописца Лилии Николаевны Ратнер: «Культура без культа (поясн. Виктора: она говорила о религии) – это все равно, что служанка, примеряющая украшения своей госпожи в ее отсутствие». Мастер отмечает, что именно Церковь стала колыбелью искусства, причем в самом высоком его понимании. Величайшие мастера живописи и скульптуры (Микеланджело, Рафаэль, Леонардо да Винчи) оставили свой след в церковной истории в виде росписи Сикстинской капеллы, статуи Давида и др.. Олеся добавляет к словам коллеги: «У нас бывают перерывы в работе и на этих стенах вы можете видеть результат – это не какие-нибудь светские картины, это Касперовская, Почаевская, Иверская иконы Божией Матери, Спаситель, Царь Николай. Все это делалось не для продажи. Для нас икона – главное в работе».

Об особо популярных образах мастера говорят с трудом: «Мы не замечали, чтобы кому-то отдавалось большее предпочтение, да и сами с одинаковой охотой беремся за каждую икону». К тому же, зачастую заказы поступают на главную храмовую икону, а тут уже о симпатиях или особом отношении речь не идет. Однако при этом сложно отрицать тот факт, что в разных регионах одни и те же святые в народе почитаются в разной мере. В Крыму, например, это святитель Лука и Гурий Таврический, в Одесском регионе – Касперовская, Иверская иконы. Отсюда и соответствующий спрос, который, как известно, рождает предложение.

Какой бы незаметной для человека неосведомленного ни казалась работа мозайчистов (о них редко пишут в газетах и снимают новости, они практически не рекламируются), однако, это на удивление конкурентный по сегодняшним меркам рынок. Мозаичные мастерские – не редкость и не диковинка, а увеличивающиеся объемы церковного строительства, в частности в нашей стране, не оставляют мастеров без работы. Однако так было не всегда.

После Софии Киевской, говорит Виктор, на Руси было 600 лет забвения. Были утеряны все секреты. Даже смальту пришлось изобретать заново. Сделал это Михаил Ломоносов, подарив мозаике новую жизнь. Сегодня, по словам Олеси, искусство мозаики находится в состоянии активного развития: мозайчистов много, есть у кого учиться и к чему стремиться. В особенности это относится к южным епархиям Русской Православной Церкви. Бытует мнение, что южане больше склонны к украшению как своих жилищ, так и храмов. Так ли это на самом деле? Наверное, это предмет отдельного исследования. Тем не менее, в мастерскую Виктора и Олеси заказы поступают из самых дальних уголков нашей страны и ближнего зарубежья. Однако процесс обучения никогда не останавливается. Самосовершенствование и профессиональный рост художника – это залог успешного развития. О создании собственной школы, признаются мозайчисты, говорить пока рано, однако ученики уже стучатся в двери (в мастерскую с просьбами обучить мозаичному искусству обращались художники из России и даже Италии).

Очень сильной, отмечает Олеся, сегодня является белорусская мозаичная школа, там мастера-художники работают прямым набором – это наиболее сложный вид работы (кусочки смальты/камня выкладываются прямо в раствор, нанесенный на поверхность стен, колонн или других элементов архитектуры). Однако, если художники-живописцы, даже современные, известны многим, то имена мозайчистов звучат зачастую только в узком кругу профессионалов. Ведь иконы, в отличие от картин, остаются без подписи.

 

Анна Мячина

Фото мастерской - Анна Мячина

Фото работ предоставлены Виктором Плахиным